Мир Ведьмака

В корчме было душно, несмотря на утреннее время, на лицо были очевидны следы ночной гульбы – пцстые кружки, разюросанная еда, парочка пьяных вдрызг, уснувших под столом. Картина обычная и привычная – ничего осбенного. Корчмарь – пузатый, здоровенный и лысый мужлан с густыми бакенбардами, насвистывая какую-то унылую кретинскую мелодию, как ни в чем не бывало, лихо орудывал по деревянному полу густой метлой, изредка тыкая ей валявшихся под столом. Едкий запах чеснока в сочетании с засушенными пучками непонятных, но смердящих трав, вызывал определенный дискомфорт для обоняния.
-Да говорю же я тебе! Это он! – шепотом сказал кмет, едва не уронив кружку с пивом, в грязной с ног до головы, испачканной навозом и грязью одежде с большим носом-картошкой, редкими каштановыми волосами, трехдневной щетиной, без четырех передних зубов и красным, словно стенной кирпич лицом.
-Да нееее! Тот вроде как повыше был…Поздоровее чтоли…- ответил другой, рослый детина с некоторым подобием шапки на голове, из-под которой клоками торчали темные с проседью волосы. На теле болталась холщевая с дыркой на груди рубаха, клетчатые штаны с заплатками на коленках и ботинки без шнурков мастерски дополняли его и без того внешний вид.
-Да как не он-та? Он, он…Ты– возразил первый кмет. - посмари на него…рожа-та! Второй обернулся и присмотрелся.
-Эй! Ты чаго делаишь-та?! – схватив за плечо, громким шепотом воскликнул красномордый. - Савсем сдурел чтоли?! Не пяльси ты так на ниго, а то нинароком час обоих…того-этого…
-Ай! Да брось! Чего он сделаит-та?- ответил второй. – Мда…Ну и рожа…у моей теши приятнее, даже когда на миня арет…Слухай, мож и он…Хто его знаить? И что, гуторишь, он сделал-та? А?
- Я что гаварю! Он это! Он! Ну так вот, слуший значить…Помнишь войта нашего с деревни?
-Угу. – промычал второй кмет, потягивая из кружки. –
-Вооот, вобщим это вон… - украдкой ткнув пальцем в сидящего спиной к ним, через стол, человека в темном плаще, продолжил первый. – Заваливается, значить, к нему, а время-то раннее было…Даже ище бабка-то твоя корову доить не пошла…И говорить, значить, мол ведьмак я, ищу работу, есть че на примете…
-А как звать-то? – пребил его детина.
-Ааай! Да ни помню я! Нииии помню! О чем я? Ах да! Есть че на примете, спрашивает, а войт ему, мол, хто такие ведьмаки, а я ему и говорю ,что ведьмаки – это те, хто всяких упырей, монстров, приведений и прочую мерзопакость укокошивает…
-Эх! Заливаешь ты однако, Мерин…-махнув рукой, сказал второй кмет и сделал очередной глоток.
Мерин от обиды аж рот раскрыл и хотел только опровергнуть, как к ним подошел еще один, тоже кмет, одетый слега менее ныряшливо.
-О! Здарова, Том! Смотри, чего тут Мерин наш задвигает, байки какие-то…чудак! Хах!
-Неужто? – удивленно спросил Том.
-Ниче не байки…-насупившись, сказал рябомордый.
-А про чего гуторите? А, Боб?
-Да этот гаварит, мол, ведьмак к нам пожаловал. Вон вишь! – сказал детина и указал кривым толстым пальцем в сторону стола, занятым человеком в черном плаще.
Том посмотрел в его сторону. Сел.
-Хах, дык это и вправду ведьм, Боб. Приходил сегодня с утра к нашему войту. Говорят, убил кого… – сказал он.
-ВО! А што гаварил! – воскликнул обрадованный Мерин.
-Ай, ладно, ладно! Давай рассказывай уже! – раздраженно ответил Боб.
-О чем я? А! – хлопнув по лбу, сказал рябомордый. Так вот! Я войту объясняю, хто такие ведьмаки..это те, хто…
-да слышали уже! Дальши давай!
-А я че?Я ниче! И гаварю вам! Спрашивает, значить, этот ведьм, работа есть, войт ему, мол, есть. Тот опять спрашивает…Ой мужички…а рожа-то у него…видели б вы…Я вот если такую бы ночью увидал – точно бы неделю опохмелялся…
-Да не тяни ты, чтоб тебя, черта!
-да, да! Спрашивает, какая? Чиго сделать надо? Войт ему, мол, в забоку иди, там какая-то страховидла дочку кузнеца нашего прихватили…ох и сисястая баба была…но я ни ап этом…Тот, даже рожу не скривил! Говорит, хорошо. посмотрю, што можно сделать для вас, добрые люди. И ушел.
-А дальше?
-А дальше…что дальше? Прашол наверное час с небольшим…да…час, мы как раз с войтом успели про телеги обговориться и…
-Что?
-Ну что? Заваливается этот снова…Говорит, мол, на улицу выйдете, мы выходим, а там…батюшки! Я чуть в штаны не наложил, а войт, тот вообще! Такая тварь лежит, с лапами, когтями, воняет жутко и с одним глазом!
-И?Че это было-то?
-И мы спрашивает, а тот говорит – кыцы…ккыки…А! ВО! КИ-КИ-МА-РА какая-то…по мне так дрянь еще та…Сказал еще, что дочку-то обнаружид, слышь! И бац! Платок ее достает…
-А той-то че?
-Гаварит – сожрала эта тварь ее…
-Помянем.
-Помянем.
-Помянем.Стук гляных кружек. Затишье и опять:
-Потребовал значить 350 оренов за ние…
-Сколько-сколько-сколько? Да он чиго?Сбрендил штоли?
-Вот, вот и мы ему тоже, а он сказал, что работа, мол трудная, хотя да, трудновата была, я видал – у него нога была в крови…Видать эта страховидла укусила…
-А дальше?
-Ну…заплатили ему, потом он развернулся и ушел…
-И все?
-Угу. Вон он. Сидит, пьет.
-Подойдем к нему?
-Нет! Ты че! Мне бабки-то наши сказали, мол, если подойдешь, то опаршиветь можно….тьфу-тьфу-тьфу!
-Ай! Ладно – махнул ладонью Боб. – Пойдемте штоли?
-Эх, пойдемте…Все трое коллективненько вышли прочь из корчмы.

За все время, пока трое вели беседу, ведьмак сидел на скамейке за столом и медленно потягивал местное пиво. Что творилось вокруг его мало интересовало. Эскель задумчиво поигрывал медальоном, держа его в правой руки, а левой, локтем, оперся на край стола. Рядом, на полу, у ног лежали дорожные вьюки, сверху, на столе, неподалеку от миски с жареной бараниной и зеленью, уныло сверкая оголовком, находился меч, чья рукоять была направлена в сторону сиядщего ведьмака. Эскель, странствующий уже не первый год по этим местам, да и вообще по всем прочим, знал, насколько падкий на грубые замечания и подоплеки местный народец. Допив пиво, ведьмак встал, расплатился и неспеша направился к выходу.